Хроники Б-ска + - Кофе понедельника

Я познакомился с ней на какой-то, как теперь говорят, тусовке на «броде» (бульвар Гагарина – для тех, кто не помнит). Чем мы занимались в тот вечер на броде, я не помню, скорее, как всегда, ничем, так, шлялись туда-сюда… Но когда стемнело, она, лукаво улыбнувшись, довольно громко обратилась ко мне: «До дома проводишь?» – «Конечно!» – ответил я, совершенно не представляя, куда придётся идти. Осознание собственной глупости пришло, когда я оказался перед деревянным мосточком, ведущим на Карачиж, демонстрировать страх не позволяло чувство национальной черметовской гордости, да и отступать уже было поздно. Когда, проводив девушку, я вернулся к мостику, там меня уже дожидались. В намерениях встречающих ошибиться было трудно, но начиналось всё чинно и благородно:

– Кто такой? Откуда?

– С Чермета

– С Чермета? Кого знаешь?

Назвав имена своих знакомых черметовских королей, я сказал, что могу и карачижцев с ними познакомить. Моё предложение сперва повергло моих оппонентов в некоторое замешательство: впереди стоящие меня как бы разглядывали, задние что-то обсуждали… Наконец, кто-то заявил, что видел меня с кем-то из перечисленных мной серьёзных людей. Компания расступилась, дорога через мосток была свободна, и я шагнул на шаткие доски… Всё моё существо кричало мне: «Беги быстрей, а то передумают!» Но национальная черметовская гордость, наоборот, замедляла шаг. Так медленно, вразвалочку, я и покинул Карачиж…

Через каких-то пяток лет, уже после армии, попав в почти аналогичную ситуацию, я на своей шкуре испытал, как быстро и уже, видимо, навсегда закатились былые звёзды блатного мира.

Да что там говорить, 50-е годы ушли в прошлое, 60-е прямо на глазах меняли привычный мир. Типовые пятиэтажки, как грибы, вырастали на былых пустырях и пепелищах, меняя облик города, тасуя, как карты в колоде, его жителей, подтачивали и в итоге разрушали былую самобытность и монолитность районов города, расширяя при этом сам город. Типовые дома, типовые районы, типовой город требовали типовых жителей, и они появлялись. А как иначе: босоногое детство сменялось пионерским детством, пионерское детство – комсомольской юностью, комсомольская юность… Словом – типовой сценарий. Но это уже не о моём Чермете, а значит, уж точно совсем другая история.

Трава была зеленее

Моя память не сохранила неприятных моментов из той черметовской поры: все кажется каким-то добрым, светлым и чистым… Впрочем, именно с чистотой сложности были…

Вы наверняка обращали внимание, как сегодня возмущаются жители наших домов, если вовремя не вывезли бак с пищевыми отходами – запах, мухи, антисанитария!.. Ужас!!! А помойка во дворе – одна на двадцать семей?! А деревянное «удобство» рядом с помойкой на то же количество «посадочных мест»?! Мою взрослую дочку возмущает любая несчастная муха, неизвестно откуда случайно залетевшая в квартиру… О-хо-хо… Видела бы она наших черметовских мух – гиганты. Их гул был подобен гулу тяжёлых бомбардировщиков, а количество вообще не поддавалось описанию. С ними вели ожесточённую нескончаемую и безрезультатную войну все черметовские хозяйки: дуст, ДДТ (не путать с Шевчуком) на них не действовали. В магазинах продавались специальные отравленные листы бумаги с нарисованной дохлой мухой, их нужно было положить в блюдечко, залить сладким чаем, выпив который мухи должны отравиться. Но наши мухи выпивали отравленный настой и летели дальше по своим делам, оставив мёртвым в блюдечке только своего нарисованного собрата. Очень эффектны были ленты-липучки, они, как новогодний серпантин, свисали со всех потолков, быстро покрывались прилипшими мухами, но справиться со всей жужжащей армадой не могли.

Время от времени работники санэпидемстанции густо посыпали места «общего пользования» хлоркой, и перед её едким запахом мухи отступали на заранее подготовленные позиции. Но это отступление было временным, переждав где-то «газовую атаку», мухи возвращались в ещё большем количестве, и их многочисленные эскадрильи, торжествующе гудя, носились во всех направлениях, словно празднуя победу. Но главный праздник для мух наступал, когда во двор приезжали ассенизаторы, или, как у нас говорили «золотари». Здоровенные лошади-тяжеловозы везли огромные деревянные ящики на колёсах прямо к отхожему месту, и возчики, они же «золотари», начинали своими черпаками перегружать содержимое выгребной ямы в свои повозки. Эта необходимая процедура могла занимать несколько дней. На это время дворы пустели, и лишь мухи тучами носились над работающими «золотарями».

Конец ознакомительного фрагмента.